Створки люка открылись. Сначала в глаза ударил дневной свет, заставивший прищуриться на некоторое время, пока глаза привыкали к нему после полумрака. Затем показались улыбающиеся лица. Мир преобразился. После долгого напряжения стало ясно, что все закончилось, причем закончилось удачно. Крики проникали в уставший, затуманенный мозг:
- Great job, guys! Congratulations, Thank you! Welcome back!
Хотелось улыбнуться. Получалось только в мыслях, чувствовалось, что мышцы лица не способны на улыбку. Автоматом руки вцепились в перекладины лестницы, сил хватило только на то, чтобы выбраться наружу, да и больше не надо было.Техники резво подхватили путешественников, спустили на землю, разгерметизировали скафандры и сняли их по частям, упаковали в контейнеры, обработав предварительно специальными смесями поверхность скафандров, транспортировочную капсулу и землю вокруг. Ужастно хотелось спать и одновременно хотелось позвонить родным. Но - это было запрещено. Доктора сняли показания, проверили пульс, сопротивляемость организма, состав крови, это заняло чуть меньше 40 минут, после чего разрешили выпить по несколько миллилитров восстанавливающих смесей. Организм пришел в тонус. Грег, техник и по совместительству микробиолог справился у врачей сколько у них есть времени. Врачи сказали, что полтора-два часа, а потом - сутки сна, беспробудного восстанавливающего сна в гидрокостюмах в специально оборудованном бассейне, насыщенном солью до состояния, обеспечивающего практически полную невесомость. Путешественникам нужен был отдых под пристальным наблюдением врачей, располагающих полным спектром приборов, снимающих все необходимые показатели - состав крови, частоту сокращения мышц и психическое состояние. А дальше - беседы. Сначала с психологами, неврологами и святым отцом, потом сканирование реакций, адаптирующая терапия, а после - уже через несколько недель общение с семьей. Ах да, еще беседа с агентами по безопасности, перед выходом из исследовательского центра. Очень важная процедура, позволяющая до автоматизма натренировать ответы на компрометирующие вопросы (обычно до года большая часть информации, полученная во время экспедиции проходит под грифом "top secret", пока не будет проработана вся до мельчайших деталей). Тысячи научных сотрудников корпят изо дня в день, собирая общую картину экспедиции и задавая время от времени неожиданные вопросы типа: "О чем вы думали, когда ваша капсула взяла курс на Землю?" или "Вы выходили 4 раза в открытый космос, почему именно вы, как думаете?", а дальше, исходя из ответов вырисовывали мотивационную карту путем уточняющих вопросов, детализирующих общее состояние. Да, это действительно было важно. Одного пилота так отстранили от службы, когда после очередной экспедиции уловили в его карте намерений суицидальные нотки. Спасибо нашим специалистам по реабилитации, которые внесли в чип пилота Седого программу мониторинга гормонального состояния крови и поставивших маячек на "пограничном состоянии". Наш сотрудник из отдела быстрого реагирования подоспел как раз к моменту, когда Седой распаковывал моток веревки, поглядывая на крюк для люстры, ввинченный в потолок его просторного гаража. Пол-года терапии выбили всю дурь из его головы и он вернулся домой, на заслуженную пенсию - экспедиции были для него противопоказаны теперь. И он, натренированный до полнейшего автоматизма, чтобы не проболтаться ни о чем даже "под мухой" с удовольствием коротал деньки в особняке на окраине мегаполиса с названием Ancient Star - нянчил внуков и правнуков, стриг газоны вокруг дома и выбирался то и дело на ярмарки да на концерты заезжих звезд в даунтаун. Еще его любовью стала рыбалка. Он мог на несколько суток уходить в море на своей яхте - временами с друзьями, временами сам. Он сам себе в этом не признавался, да и не надо было, что главной целью его походов в открытое море были звезды. Он безумно любил вдалеке от света, шума и городов бросить якорь, лечь на носовой палубе на матрас, наполненный водой и до утра смотреть на зведы - туда, где он был, и переживать заново все то, через что он прошел.
Да, он на самом деле был седой - и по биометрическеому чипу (в поле Last Name у него значилось: Sedoy), и в жизни - он был обладателем роскошной, снежно-белой, как снег шевелюры. Он уже тут, на своей яхте, после многих размышлений понял, что шевелюра - это отражение, отражение его несгибаемой когда-то силы воли, его рационального, цепкого ума и не менее цепкой и пронзительной интуиции, его холодного, расчетливого разума. Когда чувства дают сбой и сердце уходит в пятки, контроль разума позволяет двигаться дальше, вперед, до конца, до полной реализации поставленного плана, в котором предусмотрено все - и агрессивное, молниеносное форсирование ситуации и быстрое, обдуманное отступление на укрепленные позиции для того, чтобы выждать момент, подготовить почву - и снова ринуться в атаку. Порой ему приходилось выжидать довольно долго и сдерживать себя и других напарников, поддерживать моральный дух в команде в моменты, когда казалось - вот, еще промедлить - и крышка. Он всегда давал команды вовремя и мог месяцами по крупице продвигаться к цели, обороняясь от намерений азартных молодых напарников рискнуть, чтобы на грани краха реализовывать тщательно продуманные планы. Еще сложнее было научить команду выполнять приказы. Беспрекословно выполнять. Приходилось делать с ними десятки подготовительных вылазок, где цена ошибки была не так важна, чтобы убедить всех, что здесь он командир и беспрекословное, идеально отточенное выполнение директив позводит им быть непобедимой командой. Босс всегда закладывал львиную долю бюджета на так называемых "молокососов". В этот бюджет закладывалось и испорченное оборудование и разнесенные в щепки астероидами челноки, месяцы реабилитации "проштрафившихся" новобранцев, оказавшихся перед лицом смерти и выдернутых из передряги очередным приказом Седого в последний миг. Дорого обходилось обучение лучших из десятков тысяч сталкеров, именно такой был конкурс на одно место в экспедиции. Зато в реальных ситуациях групповая работа доводилась до полного автоматизма, боевые приказы выполнялись молниеносно и бесприкословно. Все уважали Седого и седой уважал тех, с кем работал в связке. Он умел быть наравне со всеми для того, чтобы точно отдавать приказы, иначе - катастрофа. Обязательно угодишь в яму, которую роет скрытый "властолюбец". Седой даже гонорары получал наравне со всеми. И вот теперь он снова дома, навсегда. И унего остался последний вопрос - понять что его надломило.